Ревизор: Возвращение в СССР 6 [СИ] - Серж Винтеркей

22 апреля 1971 г. Дома у Ахмада Алироева.

— Объясни подробнее, Пётр, какие аресты? — спросил Ахмад сотрудника изумленно.

— Так моя тетя, значит, с магазина шла и увидела, как вашего заместителя из дома в наручниках выводят и в машину милицейскую сажают, — начал сбивчиво и торопливо рассказывать Петр, поминутно оглядываясь. Видно было, что мужик не на шутку взволнован происходящим.

— А про кого еще знаешь? — спросил Ахмад.

— Из второго цеха еще работников арестовали. Не знаю, кого именно, — продолжил перечислять Петр, — а еще из охраны кого-то, но я точно не знаю. Слышал, как рассказывали. Пока к вам шел, столкнулся с Павлом из третьего цеха. Сейчас полгорода, такое впечатление, по улицам бегает!

Ахмад еще несколько минут поговорил с сотрудником, поблагодарил за информацию, после чего попрощался, и тот пошел домой.

А мы собрались на кухне, немного ошарашенно переглядываясь.

— Так, похоже, что ОБХСС таки вышла на след преступников, — озвучил очевидный вывод Ахмад.

Я согласно кивнул.

— Да, раз аресты пошли, значит предварительную информацию уже собрали и схему выявили.

— И что теперь будет? — озабоченно спросила мама.

Думаю, ее больше беспокоил не сам факт хищений на заводе, а то, как это скажется на Ахмаде и их свадебных планах.

— Сейчас будет много суматохи, — мрачно сказал мой будущий отчим. — Головы полетят. Директору, мне, другим начальникам подразделений тяжко придется. Много объяснений давать нужно будет, как так получилось, что не досмотрели, допустили хищения социалистической собственности. Накажут точно, но вот как именно, это уже время покажет. Смотря кто и в чем замешан.

— Так вы же не причём с директором! — возмущенно воскликнула мама. — Вас за что наказывать?

— Мы руководители, — сурово заметил Ахмад, — должны отвечать за своих подчиненных. Иначе что мы за начальники такие!

Мама вздохнула и расстроенно замолчала, думая о своих планах.

Я сидел и размышлял, где мне лучше быстро раздобыть информацию по заводу. К Терентьевым сейчас соваться смысла нет. Если в городе аресты, то братья явно в самой гуще событий и сейчас заняты. К Ивану или в отделение милиции тоже без толку обращаться. Милиция точно также сейчас загружена. Да и опасно там появляться. Заметит кто, пойдут слухи. Либо что меня вызвали по этому делу, и я замешан в хищениях, либо что я милиции помог кучу народу арестовать. А у них всех в городе друзья и родственники. Нет, спасибо, оба варианта так себе. Значит, узнать что-то подробно я смогу только завтра, когда на работу приду.

— Мне завтра в школу идти, — решил встрять я, — или лучше на завод сразу?

— Иди с утра на завод, — подумав, ответил Ахмад, — к Шанцеву с тобой пойдем. Надо разузнать подробно, что да как. Кого именно арестовали. У него и узнаем, что дальше делать.

Я довольно кивнул и попросил маму написать мне записку в школу на день по семейным обстоятельствам. Мама кивнула. Засуетилась, пошла искать бумагу и ручку. Вот и хорошо. Пусть займется делом, немного от переживаний отвлечется.

— Надо ее занять чем-то на вечер, — обратился к отчиму, незаметно качнув головой в сторону мамы.

— Сделаем, не переживай, — тот понимающе улыбнулся, — Аришка подолгу не спит, скоро проснется, не до завода Поле будет. Даст ей жару!

Мама вернулась с листом бумаги и быстро накатала мне объяснительную в школу. Аккуратно сложил ее и положил в портфель. Славке надо не забыть отдать, чтобы Кириешке завтра передал.

Посидел еще немного у своих и пошел к другу на ночевку.

Славка, едва я успел зайти, сразу закидал меня вопросами про аресты на заводе. Оказывается, все уже все знали. Слухи распространились по городу как пожар и, похоже, обросли по пути многочисленными «свидетельствами очевидцев». Славка полушепотом сообщил мне, что директора завода выволокли из дома в наручниках, а собаку его застрелили. И дальше в том же духе шли душещипательные подробности происходящих в городе арестов.

— Откуда информация, друг? — поинтересовался я у Славки, довольно скептически восприняв большую часть сообщенных им «подробностей».

— Соседка наша прибежала, рассказала, — ответил Славка гордо, — она с бабушкой дружит, общаются постоянно. Поэтому сразу к нам пришла, как разузнала все.

— Понятно, — я кивнул.

Ну да, как же, Шанцева арестовали!

Ситуация обычная. Маленький город, событий не особо много. Если происходит что-то действительно серьезное, то каждый стремится рассказать информацию как можно большему числу людей, приукрасив ее, чтобы выглядела попривлекательнее.

— Знаешь, как такой источник информации называется? — спросил друга.

— Как? — Славка заинтересованно смотрел на меня.

— «ОБС», — ответил я ему и пояснил, — расшифровывается как «одна бабка сказала». Доверия такой информации немного.

— Бабушка Никитичну хорошо знает, — обиженно возразил Славка, — говорит, ей можно верить.

— А-а! Ну раз бабушка ее знает, тогда это называется «ОБСДП», — рассмеялся я, — то есть «одна бабка сказала, другая подтвердила».

Друг насупился, глядя на меня недовольно.

— Слав, не обижайся, я тоже люблю хорошие истории. Особенно у костра и в отличной компании. Но на будущее запомни, все такие сведения и «свидетельства очевидцев» на веру сразу принимать нельзя, все нужно проверять. Люди любят приукрашивать и дополнять то, что видели, чтобы выглядеть круче в чужих глазах. Ты рискуешь сам попасть в неловкую ситуацию, когда расскажешь серьезному человеку какую-нибудь ерунду, которую тебе с важным видом кто-то наплетет.

Славка все еще дулся, но все же неохотно кивнул, соглашаясь со мной.

— А что касается завода, — продолжил я, — я завтра с утра туда иду и узнаю всю информацию из первых рук. Достоверную информацию, заметь. Все, что будет можно, тебе расскажу. Договорились?

— Конечно. Спасибо! — друг заметно повеселел.

— И еще просьба, — добавил я, доставая из портфеля и отдавая ему мамину объяснительную, — вот записка, передай завтра Кириешке. Мне на работе с самого утра быть сказали.

Уже лежа в постели, вспомнил о другом важном деле. Вся эта суета с арестами на заводе, которая, несомненно, поставит на уши на какое-то время не только сам завод, но и весь наш город, конечно, будоражила воображение. Но отвлечься от нее было необходимо. Мне же завтра к Сатчану идти по поводу новых инициатив, что помогут ему сделать карьеру и вернуться в столицу!

И вот перед этим разговором мне следовало хорошенько подумать. Потому как у меня был выбор, с какими именно предложениями к нему заявляться.

Из советских инициатив, что можно было ему предложить, я наскреб три. Первая — высадить тысячи деревьев где-нибудь на окраине города таким образом, чтобы получилось какое-нибудь знаковое слово по нынешним временам. КПСС, Ленин, Комсомол, ВКПБ — что-нибудь такое. Да, это не новинка — много кто уже успел так отличиться, но все равно, такую масштабную идеологическую вещь в Москве вынуждены будут заметить, и как-то Сатчана за такой реализованный проект отблагодарить. Сможет ли Сатчан ее организовать? Да, без сомнений. Я вот вообще посмотрю на чиновника в СССР, который посмеет возразить подобной инициативе комсомола. Могут же потом совсем другие люди прийти и спросить, что именно он имеет против КПСС, Ленина или комсомольской организации. Такие, знаете ли, человечки — похожие друг на друга, незаметные, в одинаковых костюмах.

Вторая инициатива — организовать какой-нибудь конкурс. Комсомолок-передовиц труда, комсомольцев-передовиков. Конкретная тематика — уже мелочь при принципиальном интересе заказчика.

Третья вещь — организовать масштабные игры на местах боевой славы Советской армии. Возить молодежь разыгрывать битвы, в которых коричневая чума будет позорно драпать с поля боя под натиском советских воинов. Несомненно, это будет замечено в Москве и оценено.

А когда я перестал вспоминать про инициативы советского комсомола и обратился к опыту двадцать первого века, то первым делом мне, конечно, пришла в голову идея «Бессмертного полка». И вот это на фоне всего остального выглядело как мегабомба!

С точки зрения прагматики это был мощный козырь, который стоило не отдавать Сатчану, а придержать в рукаве до тех времен, когда я сам войду в силу, и смогу застолбить